К моменту окончания войны Соединенные Штаты стали государством в том смысле, что в нем существовало общее гражданство. Человек, проживавший в любом месте внутри его границ, был американцем, а не виргинцем, южнокаролинцем или массачусетцем (хотя мог считать себя также и одним из таковых). Он мог свободно переезжать из штата в штат и не мог считаться иностранцем ни в одном из них. Кроме того, в другие страны Соединенные Штаты отправляли единые дипломатические представительства, которые говорили от лица всех штатов.
Тем не менее, эта государственность была весьма поверхностной. Экономическая власть внутри государства почти полностью принадлежала отдельным штатам, и то же самое можно было сказать про власть политическую. К счастью, прошедшие сквозь огонь войны штаты во многих вопросах были единодушны.
Отличия от Великобритании
Неразрешимых противоречий между ними не существовало – пока. У каждого из тринадцати штатов была официально записанная конституция, определявшая роль и полномочия каждой ветки власти. Это стало отличием нового государства от Великобритании, в которой нисаной конституции не существовало. Американские радикалы обнаружили, что не могут отстаивать доктрину естественного права в отсутствие писаной конституции, к которой можно было бы апеллировать, – и они твердо решили больше не оказываться в таком положении. Кроме того, штаты в те дни, когда они еще были колониями, имели хартии, которые обладали силой конституции, так что идея записанного руководства по основным правилам управления была привычной. На самом деле Коннектикут и Род-Айленд в качестве конституций штата продолжили пользоваться своими колониальными хартиями, просто удалив из них все упоминания о короле.
Особенности конституций штатов
В большинстве конституций отразилось недоверие американцев к сильной исполнительной власти, порожденное борьбой с королем и назначенными им губернаторами. В них, как правило, предусматривалась сильная законодательная власть, которая назначала губернаторов со строго ограниченными правами. Национальный законодательный орган, конгресс, вообще не имел органа исполнительной власти. Только в Массачусетсе и Нью-Йорке имелись губернаторы, выбираемые народным голосованием. Чтобы не позволить законодательной ветви власти чрезмерно усилиться, предусматривались частые перевыборы, обычно ежегодные, а порой даже раз в полгода. Как правило, в штате имелись две законодательные палаты – под влиянием ситуации в Великобритании с палатой лордов и палатой общин.
Интерес американцев к своим правам в последнее десятилетие перед Войной за независимость привел к желанию запечатлеть эти права особо, в письменном виде, в соответствии с прецедентом, созданным Джорджем Мейсоном в Виргинии, так что в этих конституциях, как правило, имелся Билль о правах. Одним из основных прав, которое таким образом гарантировалось, была свобода вероисповедания. Во многих штатах правительственной поддержке какой-то конкретной «государственной религии» пришел конец. Англиканская церковь, которая была государственной во всех южных штатах, была отделена от государства и превратилась в епископальную церковь. К концу войны только в Массачусетсе и Коннектикуте сохранилась государственная церковь (конгрегационалистская), и Массачусетс – последний штат, который придерживался этого принципа, – провел отделение церкви только в 1833 году.
Дополнительной гарантией гражданских свобод стало то, что в конституциях штатов обычно были предусмотрены условия изменения их текста. В результате этого в том случае, если бы изменение условий или общественного мнения превратило конституцию в ее записанном виде в репрессивную или не соответствующую новому положению дел, ее можно было бы должным образом изменить с помощью какой-либо формы голосования.
Избавление от монархии и аристократии
Новое государство не просто уничтожило монархию: оно пошло по пути демократии, уничтожив аристократию – как титулованную, так и землевладельческую. Британские правила майората и первородства, в соответствии с которыми земельные владения нельзя было продавать, а необходимо было целиком передать старшему сыну, были отменены. Это препятствовало появлению крупных имений и наследственных состояний – а также власти, которая с ними передавалась.
Более того, свободной земли было много, так что даже бедняку было нетрудно получить собственную ферму. Поместья лоялистов были конфискованы, как и собственность короны. Кроме того, имелась недорогая земля. Штаты, согласившиеся отказаться от притязаний на западные территории во время Войны за независимость, передали принадлежавшие им земли на западе национальному правительству. (Последним из штатов это сделала Джорджия в 1802 году.) Некоторые спекулянты землей разбогатели, но в целом Соединенные Штаты превратились в государство мелких фермеров, владевших своей землей.
Общее стремление к свободе
Общее стремление к свободе проявилось во многом. Уголовные кодексы были смягчены. Наказания в целом стали менее суровыми, а с заключенными стали обращаться гуманнее. Движение за отмену рабства также набирало силу. Первое общество сторонников отмены рабства было создано в Пенсильвании за четыре дня до сражения в Лексингтоне. В северных штатах аболиционизм приобретал все новых сторонников. К концу Войны за независимость стало ясно, что в штатах к северу от Мэриленда институт рабства подходит к концу. Топографическая съемка, в результате которой была четко обозначена граница между Пенсильванией и Мэрилендом, была проведена между 1763 и 1767 годами двумя английскими математиками, Джереми Диксоном и Чарльзом Мейсоном, и в результате этого линия Мейсона – Диксона стала разграничительной линией между теми штатами, где продолжало существовать рабовладение, и теми, где ему вот-вот должны были положить конец. Однако смертельно опасной природе этого разделения суждено было проявиться только при жизни следующего поколения.
Имущественный ценз
Единственной яркой антидемократической чертой конституций всех штатов было то, что для участия в правлении установлен был имущественный ценз. Только люди, имевшие собственность, стоимость которой превышала определенную величину, могли занимать какой-либо пост. В Южной Каролине губернатор должен был иметь имущество, оцененное в как минимум десять тысяч фунтов. Существовал также имущественный ценз для участия в голосованиях, хотя он, как правило, был установлен ниже, чем был до войны. В результате этого оказалось, что правительство штатов перешло в руки богачей: крупных землевладельцев и преуспевающих бизнесменов.
Это обязательно должно было привести к неприятностям. После того как радость победы прошла, стало ясно, что окончание войны принесло с собой депрессию. В торговле наступил застой, отчасти из-за того, что европейские страны, помогавшие Америке бороться за свою независимость для того, чтобы ослабить Великобританию, были отнюдь не заинтересованы в том, чтобы усиленно добиваться укрепления Соединенных Штатов ради самой этой страны. Великобритания, с которой в основном торговали колонии, оказалась достаточно мстительной, чтобы намеренно мешать такой торговле.
Конгресс не имел полномочий для того, чтобы регулировать торговлю, и каждый из тринадцати штатов шел своим путем, что приводило к анархии. Заморские державы не видели смысла в попытках заключить торговые соглашения с конгрессом. Великобритания презрительно отметила, что ей придется подписать тринадцать договоров с «Разъединенными Штатами». Сильнее всего депрессия ударила по фермерам. Они были обременены долгами, так что их землю и скот забирали в уплату их задолженностей предпринимателям. Так как законодательная власть оказалась под контролем людей зажиточных, которые сами были кредиторами, то фермерам бесполезно было обращаться за помощью к государству.
Самым тяжелым положение было в Массачусетсе, где представители коммерции требовали оплату долгов монетами и отказывались принимать бумажные деньги.
Из-за отказа от приема бумажных денег и больших налогов (которые были особенно высокими для бедняков) все больше и больше фермеров оказывались согнанными с земли, а в результате возникло глухое недовольство, затем – собрания, а затем мятежи. Самым угрожающим положение стало, когда в августе 1786 года к руководству некой группировкой недовольных пришел один из обездоленных фермеров, Дэниел Шейс (род. в Хонкинтоне, Массачусетс, в 1747 году), который участвовал в сражениях на Банкер-хилле и под Саратогой. Фермеры Шейса не дали проводить заседание суда в Спрингфилде и вообще много шумели, хотя реально не причиняли особого вреда.
Однако торговцы восточной части штата очень встревожились и обнаружили, что их взгляды на мятеж внезапно резко переменились. Была собрана армия, командующим которой стал генерал Линкольн, и плохо организованный бунт был без труда подавлен.
К февралю 1787 годаВосстание Шейса закончилось. К счастью, кровавой бойни не было. Вожди бежали из штата (lileйc после восстания проживал в штате Нью-Йорк в течение тридцати восьми лет), а у массачусетского правительства хватило сообразительности принять меры для облегчения положения фермеров как в отношении налогообложения, так и взимания долгов. Да и вообще экономическая ситуация начала улучшаться.
